В 1970 году, после 8 (успешных) лет деятельности, способствующей признанию работ доктора Иммануила Великовского, я обнаружил работу британского автора-катастрофиста, Коминса Бомонта.

Я был озадачен тем фактом, что его имя не всплывало во время моих многочисленных разговоров с доктором В. Оно не появлялось и в то время, когда я был президентом Космоса и Хроноса: исследовательской группы междисциплинарной науки (Cosmos and Chronos: Study Groups for Interdisciplinary Science), великовскианской организации, нацеленной на университеты. Оно также не было упомянуто и во время многочисленных мероприятий и дебатов, связанных с именем В.

Это продолжалось до тех пор, пока я не отошел (was cast free of) от великовскиан и не стал проводить свои собственные исследования катастрофизма. Тогда я случайно наткнулся на книгу «Загадка Земли» («The Riddle of the Earth»), первую из книг Бомонта по новому катастрофизму.

 

Название имело свою притягательность, но содержание книги было еще более заманчивым. Книга была написана в форме тезисов (их было более 100), суммирующих его мысли о кометной катастрофе. Написанная в 1925 году, она читалась подобно бестселлеру 1950-ых, «Мирам в столкновениях».

​

Один из центральных тезисов Бомонта поразил мое воображение — тезис о том, что география была фальсифицирована в 4 веке, что святой город Ветхого Завета, Иерусалим, на самом деле был Эдинбургом в Шотландии. Этот подлог был распространен Константином Великим в 325 году н.э. на церковном соборе в Никее. Церковь участвовала в этом заговоре, защищая этот обман, чтобы обеспечить свою диктаторскую власть над Империей, и построила новый город Иерусалим в Средиземноморье.

​

Роль Сатурна

​

Другим потрясением для меня была роль, которую Бомонт придавал планете Сатурн, как ключу к мировой истории. Сильно заинтригованный, я искал истинное и ложное в его основных идеях.

​

Книги Бомонта, в отличие от книг В., однако, были давно заброшены в архивы, и мне потребовалось много настойчивости, чтобы приобрести их. После длительной трансатлантической переписки и телефонных разговоров, я нашел одну из дочерей Бомонта и настоящий клад информации — неопубликованную рукопись, которую Бомонт завершил перед смертью. Бомонт опередил свое время — и опередил Великовского — со своими провокационными выводами и неортодоксальными взглядами на историю. Согласно Бомонту, в 14 веке (1322 год. до н.э), Земле угрожала большая комета. Ее обломки (метеориты) вызвали космическую катастрофу, которая опустошила древнюю цивилизацию, тогда располагавшуюся в Атлантиде древности — на Британских островах.

​

Платоновская история Атлантиды и библейское описание Ноева потопа были отдельными попытками описать эту катастрофу. Катастрофа так повредила колыбель самой ранней человеческой цивилизации, что это изменило религиозные верования выживших, которые бежали в теплые колонии Атлантиды по всему миру, а затем стали нациями.

​

Бомонт был невообразимым еретиком. В годы до и после Первой Мировой, он был журналистом первого класса, редактором и издателем на знаменитой лондонской Флит-стрит, специализируясь в основном на политике, искусстве и обществе. Он имел хорошие связи в этих областях благодаря его ранней работе помощником издателя-дипломата Джеймса Гордона Беннетта. Будучи личным секретарем американского посла в Германии, Джона Дж.А. Лейшмана, он побывал во многих странах, познакомившись с их обычаями и историей.

​

Он был другом и братом жены британского драматурга и театрального продюсера Джеральда Дю Морье. Бомонт был первым, кто открыл и опубликовал произведения его талантливой племянницы, Дафны Дю Морье.

​

Будучи совершенно своим в истеблишменте, Бомонт страстно вел паралелльную деятельность инакомыслящего, разрабатывая идеи, которые бросали вызов ортодоксии, не ссылаясь ни на один из видов божественного вмешательства, которые являются основой современного креационизма и библейского катастрофизма. Его идеи бросали вызов общепринятым взглядам на древнюю историю, ее хронологию и географию.

​

Влияние комет

​

Суть схемы Бомонта в том, что история нашей планеты и солнечной системы, в которой она существует, во многом является результатом кометных вторжений и их последствий. Ее общественная жизнь (цивилизация) возникла с кельтами на севере, главным образом в мифической Атлантиде — на Британских островах и в Скандинавии.

​

Несмотря на то, что не было никакого фактического затопления Атлантиды — Британии, некоторые ее западные области были постоянно затоплены и остров был опустошен электромагнитными волнами космической энергии, взрывающимися вулканами, землетрясениями, ураганами и приливными волнами. В результате этих катастроф упала температура. Бомонт определяет главный действующий фактор в этом историческом событии как планету Сатурн (Зевс-Хронос), ставшую кометой, в мифе – змеем в небе и Фаэтоном, ужасом небес. Его измученное тело произвело на свет сына, новую планету — нового небесного бога, Юпитера (нового Зевса), чтобы тот правил обновленной Землей.

​

Бомонт предшествовал Великовскому

​

Те, кто хорошо знаком с трудами Иммануила Великовского, могут обратить внимание на некоторые ключевые пункты в идеях Бомонта и заключить, возможно, пренебрежительно зевнув, «О, Бомонт согласен с Великовским». Но «согласен с» – это не тот случай.

​

Нужно заметить, что первая работа Бомонта по катастрофизму, была выпущена под псевдонимом Эппиан Уэй (Appian Way) в 1925 году. Он использовал свое настоящее имя в 1932 году в своей второй книге, краеугольном камне его катастрофистских теорий. Содержание книги кратко описано в ее заголовке: «Происхождение, развитие и разрушение миров путем кометных контактов» («The Origin, Building Up and Destruction of Worlds by Means of Cometary Contacts»).

​

К концу Второй Мировой журналистская карьера Бомонта подошла к концу, и он начал работать над развитием своих теорий катастрофизма и даже более революционных выводов о истории и географии.

​

Вскоре появились новые книги Бомонта, первый и второй тома его трилогии (1946, 1949). Они не имели коммерческого успеха. Бомонт завершил третий том перед своей смертью в 1953 году.

​

Опять же, следует заметить, что все, кроме последней из этих книг, были опубликованы до «Миров в столкновении» В., повлиявших на эту сторону Атлантики в 1950.

​

В годы, когда я был тесно связан с В. (примерно 1961-1969), он никогда не упоминал Бомонта и не ссылался на него ни в одной из своих книг.

​

Паралелли между Бомонтом и В. слишком значительны, чтобы быть совпадением. Роль Сатурна в ранней истории обеспечивает Бомонту «дымящееся ружье» для этого приговора.

​

Великовский знал о Бомонте.

​

Тем не менее, в истории существует ряд случаев паралелльного создания идей. Возможно, самым известным является случай с участием Чарльза Дарвина и Альфреда Рассела Уоллеса, которые независимо разработали основные идеи того, что стало известным в 19 веке как Теория Эволюции.

​

В связи с этим для меня стало потрясением, когда я обнаружил, что В. на самом деле знал о ранней работе Бомонта. Это открытие пришло с публикацией «Космических еретиков» («Cosmic Heretics») Альфреда де Грации в 1984.

​

Де Грация в течении долгого времени был одним из ближайших соратников и друзей В. и поддерживал продолжительное знакомство и переписку со мной со времен моего собственного контакта с В.

​

В своей книге де Грация пишет:

Слишком многие из выводов Бомонта совпадают [с выводами Великовского],чтобы объяснить их как случайное совпадение... Существует запись в его архиве, отмечающая чтение книги Бомонта 1932 года («Таинственная комета», «The Mysterious Comet»); эта запись исключает эту гипотезу. Тем не менее, В. выражал свое удивление, не получил ли Бомонт его идеи телепатией.

​

Де Грация пытается улучшить ситуацию шатким объяснением:

Во время 1940-х, В. встретил книги (Бомонта) в библиотеке Колумбийского Университета, где он провел тысячи часов в исследованиях для своих книг. Из соответствующих работ Бомонта Библиотека Колумбийского Университета обладала только книгой «Загадка доисторической Британии» («The Riddle of Prehistoric Britain»), которая была опубликована в 1946 году. К тому времени «Миры в столкновении» уже были написаны.

​

Де Грация также пишет:

откровенность Де Грации в выявлении этой связи достойна восхищения, но его апологетика оставляет желать лучшего с точки зрения достоверности. Телепатия? Я бы удивился, если бы эта забавная мысль пересекла ум Дарвина. Забывчивость? Все, кто знали В., включая Де Грацию, подтверждали, что у В. была замечательная память.

​

Что же с утверждением, что библиотека Колумбийского Университета имела только книгу Бомонта 1946 года, и что рукопись «Миров в столкновении» была почти готова к тому времени.

​

Даже де Грация признает, что существовала заметка о том, что В. читал раннюю книгу Бомонта. И В. был известен как человек, который вносит исправления в рукописи в последний момент (last-minute tinkered).

​

Плагиат и предшественики

​

Я не утверждаю здесь, что это был случай настоящего плагиата, а не влияния или пересечения идей. (Среди сторонников кометной катастрофы в исторические времена нужно отдать долг таким ранним пионерам, как Игнатиус Донелли и Уильям Уинстон).

​

Также нужно признать, что подобно многим ученым, В. имел элитарный образ мышления, мешавший ему оценить работу любителя. Было бы достаточно, по крайне мере, отдать должное и указать на приоритет.

​

Это уж точно. Идеи Бомонта о важности комет в человеческой истории были напечатаны до Великовского — хотя и в другой стране и без достижения такого временного успеха, который был у Великовского. Особенно очевидно, благодаря откровениям де Грации, что В. знал о работе Бомонта.

​

Вера В. в собственную оригинальность была настолько глубоко укоренена, что он предположил, что телепатия позволила Бомонту раньше выпустить книги — в некоторых случаях, на десятилетия раньше.

​

Существует даже еще более любопытная причина, по которой В. не признавал существование Бомонта. Эта причина не в сходствах, но во многих различиях между ними. Зачем привлекать внимание к современнику (Бомонт умер в 1953), который не только опередил вас в областях, по которым ваши мнения совпадают, но еще и не соглашается с вами по многим другим пунктам? Но это всего лишь предположение.

​

Совершенно ясно, что теперь, в эпоху, когда новые доказательства катастрофизма неуклонно накапливаются, через 40 лет после смерти, Бомонт заслуживает более широкой известности.

​

Важным следствием работы Бомонта является напоминание нам о том, что поиски знания не принадлежат только экспертам. Любитель тоже может внести значительный вклад в этот поиск.

​

На протяжении последних 20 лет я накопил свидетельства в пользу точки зрения Бомонта на древнюю историю как на более верную, чем известная версия Великовского.

​

Примечание переводчика:

а) Хотелось бы обратить внимание читателей на то, что де Грация не указывает дату записи о чтении Великовским книги Бомонта. Возможно, дело обстояло таким образом, что Великовский обнаружил раннюю книгу Бомонта уже после того, как независимым путем пришел к похожим идеям. 

б) Вот в этой статье ее автор указывает на то, что ранние книги Бомонта были в наличии в другой библиотеке (Public Library on 42nd Street), которую Великовский также посещал в 1940-е годы.